Рецензии экспертов ВЦИОМ

Перед нами новая книга, возможно, самого известного на Западе современного российского политолога — Владимира Гельмана, работающего в Европейском университете в Санкт-Петербурге. Она подводит итоги многолетнему критическому изучению Гельманом отечественного политического процесса — изучению, стартовавшему еще на рубеже 1980-1990-х годов, когда автор вместе с Вячеславом Игруновым создавал и управлял сетью региональных информаторов Института гуманитарно-политических исследований (при партии «Яблоко»). В ней Гельман наконец останавливается на комплексном определении существующего в нашей стране политико-экономического порядка управления, формулируя его как «недостойное правление». Эта система покоится на трех китах:

— «кумовской» капитализм (он же «капитализм для своих»),

— электоральный авторитаризм,

— низкое качество государства.

«Недостойное правление» — это русский вариант английского bad governance, чьими характеристиками являются извлечение ренты и коррупция как принципы государственного управления, низкое качество госрегулирования и фундаментальное нарушение/извращение принципов верховенства права. Однако в России «недостойное правление» является не дефектом, считает Гельман, а средством удержания политической власти и экономического господства в руках правящих групп, то есть функциональным механизмом управления страной. Этот механизм не достался Российской Федерации в наследство от СССР и/или Российской империи, а сформировался как результат рациональной стратегии правящих групп, направленной на максимизацию власти и господства в политике, богатства и ренты в экономике и на сохранение такого положения дел на возможно более длительную перспективу. Гельман связывает создание такого политического режима в нашей стране со слабостью российского гражданского общества, которое почти не проявляло своего неприятия «недостойного правления» в форме коллективных действий, способных стать сильным вызовом для правящих групп. Именно пассивность граждан позволила чиновникам и олигархам выстроить режим, который не удалось создать в большинстве других стран сопоставимого с нами (а значит, довольно высокого) уровня развития.

Важный элемент «недостойного правления» — присущий ему курс на авторитарную модернизацию как способ добиться экономического роста и развития. Российские власти не только никогда не ставили перед собой задачу демократизации страны, но и даже намеренно приносили ее в жертву во имя успехов социально-экономических реформ (в этом тезисе, конечно же, хорошо слышится старый, еще начала 1990-х годов, конфликт «яблочников» и «правых» Гайдара-Чубайса по вопросу, стоит ли идти на союз с чиновниками и силовиками ради реформ или нет). Их тип экономического курса — технократический проект трансформации страны под патронажем «благонамеренных автократов». Однако идеи «общего блага» всегда, и скорее раньше, чем позже, входят в конфликт с интересами рентоориентированных акторов режима — и институтов, которые они выстраивают. Поэтому и ход, и результаты технократической политики оказываются очень далекими от замыслов технократов-реформаторов. Со временем задачи авторитарной модернизации предаются забвению как неактуальные для соискателей ренты — а они и являются главными действующими лицами «недостойного правления».

Насколько устойчив режим «недостойного правления»? По оценке Гельмана — вполне устойчив и сбалансирован. Альтернативы ему сегодня малореалистичны или нежелательны для большинства россиян. Никаких иных вариантов функционирования государства в нашей стране нет и не предвидится, так что налицо порочный круг: цена пересмотра существующего порядка для граждан и элит со временем лишь увеличивается, а попытки его частичного улучшения дают мизерный и неустойчивый эффект. «Недостойное правление» невозможно улучшить путем отдельных изменений, а полный его пересмотр и отказ от него возможен только через радикальные политические потрясения, перспектива которых ощущается обществом с каждым годом все болезненнее. Поэтому смена власти в России, скорее всего, приведет к смене лиц, но не порядка, и «недостойное правление» благодаря этому не исчезнет, а только укрепится.

Книга Гельмана лично меня больше всего заинтересовала не самим концептом «недостойного правления» — он, честно говоря, довольно банален, хотя и выписан с присущими автору дотошностью и академизмом. Достойным внимания мне кажется анализ причин периодически возникающих у власти реформаторских позывов (зачем это все нужно, если никто не хочет реформ?), их природы (почему они всегда отмечены печатью технократизма и авторитаризма?), судьбы реформаторов (почему они всегда заканчивают как политические неудачники?), низкой результативности преобразований (почему почти ничего не получается, или дает совершенно другие планы, чем ожидалось?). Гельман выстраивает красивую схему, объясняющую все вышеперечисленные казусы, и проверяет ее на трех крупных реформах постсоветского времени: образования (введение ЕГЭ), налогов (введение плоской шкалы НДФЛ и др.) и административной (реформа правительства с разделением министерств на три типа ведомств: собственно министерства, агентства и надзоры). Объясняя, что удалось и почему не удалось все остальное, автор выводит универсальную формулу успешности российских реформ — но эта формула такова, что успех ждет лишь очень немногие из них. Какие именно? Узнаете в книге Гельмана!