Рецензии экспертов ВЦИОМ

Это последняя книга Юрия Левады, вышедшая за несколько месяцев до его смерти в ноябре 2006-го. Как и предыдущая («От мнений — к пониманию», 2000), она представляет собой сборник статей, которые публиковались в журналах ВЦИОМ («Мониторинг общественного мнения», 2000-2003) и Левада-центра («Вестник общественного мнения», 2003-2005). В отличие от книг, собранных из газетных статей и имеющих ценность разве что источника скороспелых суждений «на злобу дня» для историков следующих поколений, сборник статей из этих двух научных журналов неслучайно претендует на актуальность и спустя годы после выхода.

Через 15 лет после выхода (и более 20 лет после написания некоторых из статей) они читаются как абсолютно современные. Почему это стало возможным? Ведь Левада, как и положено директору ВЦИОМ, имел дело прежде всего с быстротекучим и эфемерным веществом массовых настроений и оценок. А это располагает к сугубо конъюнктурным выводам, теряющим своё значение спустя месяцы, если не недели после написания. Чуть-чуть изменилась ситуация, грянуло новое крупное событие, сложилась другая констелляция факторов и тенденций — и всё, твой анализ устарел и нужен не больше прошлогоднего снега... Ничего подобного со статьями Левады не происходит. Заданный им уровень анализа настолько выше сиюминутных колебаний массовых настроений, что пережил их на десятилетия. Социолог не зацикливается на событиях и персонах, он лишь отталкивается от боготворимых журналистами цифр массовых опросов и стремится проникнуть в суть малоподвижных структур общественного сознания.

Эти структуры тоже меняются, но очень медленно и лишь под воздействием долговременных и неотвратимых факторов (таких как перестройка 1980-х или болезненные реформы 1990-х годов). Конъюнктурные оценки и движения общественного мнения Левада трактует, исходя из своего понимания этих фундаментальных основ. Благодаря его работам к такому пониманию можем приблизиться и мы с вами — благо за 15 лет никаких радикальных трансформаций, в корне изменивших структуру и механизмы массового сознания россиян, не произошло. Взяв на вооружение его методологию анализа, мы получаем шанс глубже разобраться в событиях сегодняшнего дня, демистифицировать общественную реакцию на них.

Как бы прочёл, оценил Левада воссоединение с Крымом и Севастополем в 2014 году? Антидопинговый скандал и запрет российской команде участвовать в Олимпиаде? Войну санкций и «дело Скрипаля»? Движение «Белой ленты» и популистско-авторитарные амбиции Навального? Знаменитые «86% президентского рейтинга» и «чёрные очки», надетые россиянами в результате пенсионной реформы-2018... Этого мы уже никогда не узнаем, и творчество соратников Левады, продолжающих его дело в одноименной опросной службе, нам тут мало поможет — слишком разнятся веса и калибры настоящего мастера и его эпигонов. Но мы можем попытаться применить ключевые принципы и подходы Левады, описанные им ментальные конструкции к интерпретации новых (чаще всего только с виду) явлений.

Почему такой эксперимент может стать продуктивным? Потому что главное действующее лицо сегодняшних событий — человек, когда-то названный Левадой «простым советским человеком» — изменился за это время очень мало. Стал немного поспокойнее, позажиточнее, посвободнее — но в основе это все тот же самый человек. Мало изменилось и общество, его основные институты — после длительного разложения в позднесоветскую эпоху и радикальной ломки в пореформенную — сегодня не слишком отличаются от тех, что застал Левада. Эти институты слегка подкрасили, чуток «цифровизировали», подбросили им ресурсов — но сущностно ни один из них не изменился, а новых почти не возникло.

Иллюзия настоящих перемен — а значит, и устаревания методологии Левады — может исходить из факта появления на общественной сцене нового поколения россиян. Для них несущественны «бои за советскую историю», у них нет опыта жизни в авторитарном государстве и борьбы за его свержение, они более прагматичны и космополитичны... Но, показывает Левада, надежда на то, что новое поколение глубоко изменит наше общество, сделает его более европейским, толерантным, гуманным — утопична. В мире, где одновременно сосуществуют как минимум три больших поколения — «деды, отцы и дети» — власть переходит не от отцов к детям, а от дедов к отцам. Отцы готовы поиграть с детьми в стилистически молодежные, новые игры, — но для них это только игра. Сами молодые люди, переступив порог взрослой жизни, вливаются в существующую институциональную систему и шлифуются, деформируются институтами по прежним образцам. Молодость уходит, а общество остаётся.

Остаётся и задача его исследования, самопознания. Решать её безумно трудно, но с помощью классика отечественной социологической мысли — существенно легче.